20 Ноября, 2014

Полтора месяца назад мы встретились с Кахой в Париже и долго говорили обо всем — и о Грузии, и об Украине, и о России. Говорили и о его Свободном университете. Он сказал, что именно кабинет ректора Свободного университета — это то самое место, которое он хотел бы занимать до самой смерти. Каха, как всегда, был весел и остроумен — и выглядел намного лучше, чем когда мы виделись в прошлый раз. Не укладывается в голове, что его больше нет.

Каха привлекал людей не только своим чувством юмора, но и тем, что он всегда смеялся в первую очередь над собой. Есть люди, которые используют самоиронию в качестве защиты от комплекса неполноценности. Каха был скромным человеком, но он смеялся над собой именно потому, что ему не надо ничего доказывать ни себе, ни другим. Напротив, он хотел расположить собеседника к откровенному разговору — и пользовался самоиронией для того, чтобы сломать лед уважения к его достижениям.

Пару лет назад мы обсуждали с ним одного пожилого, уважаемого и очень богатого человека, проблема которого заключалась в том, что с ним никто не хотел спорить — слишком много у него было денег. Каха сказал, что он много думает над тем, как он сможет узнать, когда он сам «впадет в маразм» — найдутся ли люди, которые ему об этом расскажут? Моя жена, Катя, ответила ему, что вряд ли — но сам по себе факт, что он думает об этом, существенно снижает этот риск. И он, конечно же, вместе с нами над этим посмеялся.

Его вера в свободу основывалась на уважении к человеку. Он считал, что мы не должны опекать сограждан как детей — у взрослого человека есть право решать, как именно распорядиться своими временем и деньгами. Каждый человек имеет право жертвовать тем, чем он хочет жертвовать — но каждый должен отвечать за свой выбор. Именно этим определяется и достоинство, и самоуважение. В 2003 г. Каха выступал перед студентами РЭШ. Он спросил у них, за какую сумму они отказались бы от употребления пива в течение всей жизни. Один из студентов назвал очень крупную сумму; в ответ на это Каха спросил его, за какую сумму этот студент согласился бы на потерю самоуважения — ситуацию, при которой каждое утро ему было бы стыдно смотреть в зеркало. Студент ответил, что на это он не готов пойти ни за какие деньги. Этот мысленный эксперимент много научил и студентов, и меня. Каха не просто делал то, что считал нужным — он рассказывал об этом так, что было очевидно, что только так и надо жить.